Ник улыбнулся своим мыслям и, спустившись с веранды, подошел к кристаллическому грилю. Там он раскрыл пластиковый мешок и принялся нанизывать на самодельные шампуры, которые хранил здесь же, на кухне забегаловки, кусочки мяса. Поставив шашлык готовиться, он вернулся к раковине, набрал в нее горячей воды, капнул жидкого мыла и подключил ультразвуковой очиститель, после чего начал загружать в ванну уже скопившуюся грязную посуду. От обязанностей посудомоя его никто не освобождал.

Глава 3

Следующие несколько месяцев были наполнены рутиной. Ник сутки работал в забегаловке, после чего возвращался вниз, в Трущобы, и, перехватив несколько часов сна, выходил на охоту. Вернувшись с охоты, снова мариновал мясо, обрабатывал шкуры и время от времени подрабатывал у гра Агучо. После чего опять возвращался «наверх»… Кстати, его гонорар за съемку вырос до пятисот лутов. И все благодаря той цыпочке, которая расцарапала ему рожу во время их первой совместной съемки. К удивлению Ника, она не пошла по рукам, а, наоборот, выбилась в этакие местные «звездочки». Нет, никакой особенной свободы девчонка не приобрела и продолжала не только сниматься, но и время от времени обслуживать гостей и даже, по слухам, самого гра Агучо, хотя тот больше предпочитал мальчиков. Однако отношение к ней было весьма лояльным. Ей даже позволили гулять по Трущобам в сопровождении всего одного охранника. Более того, в окрестностях конур гра Агучо она иногда появлялась и без него. И еще ей купили новые тряпки взамен разорванных при первой съемке. Но Ника она так и не простила, вследствие чего каждая их съемка превращалась в настоящую схватку, иногда переходящую в драку. Так что рейтинги их роликов в Сети просто зашкаливали, вследствие чего гра и сподобился поднять Нику гонорар. Впрочем, это произошло только после того, как Ник отказался сниматься «с этой стервой». Но против удвоения гонорара он не устоял. Хотя теперь съемки часто проходили еженедельно и, вследствие того, что эта сучка отрывалась на нем по полной, причем не обращая внимания, что ей также прилетали оплеухи, а брал он ее так, что она частенько визжала от боли и разрывала зубами подушки, вызывали у него только отвращение. Это была не любовь, пусть и продажная, и даже не механический секс, коего ему было достаточно, а какие-то гладиаторские бои. Но лишние пятьсот лутов в неделю — это очень много. В конце концов, у него была цель…

Так что Ник вполне мог рассчитывать, что еще год-другой, и он решит первую из стоящих перед ним на пути к цели задач. Вследствие чего к моменту, когда его налаженная жизнь, которую освящала ясно осознанная цель и перед которой на данном этапе стояла вполне понятная и не слишком сложная задача, рухнула, на его счете скопилось уже почти тридцать две тысячи лутов. Но эта самая жизнь, как обычно, показала себя полной сукой, способной мгновенно разрушить все самые тщательно продуманные и разработанные планы…

В тот вечер Ник, как обычно, работал в забегаловке гра Шолтисса. К нему здесь все привыкли, но полностью своим он так и не стал. В первую очередь потому, что сам держал дистанцию. Это тоже был один из уроков Лакуны. Все время до своей гибели старик так же держал с ним дистанцию. Хотя то, чему он его учил, уже давно вышло за пределы подготовки даже самого качественного охотника на крыс.

Бесплатную наносеть Нику они поставили только через месяц после того памятного разговора. И за этот месяц Николай узнал очень многое из того, как устроена жизнь на Сигари, да и вообще в освоенной людьми части Галактики. Вечерами, после тренировок либо охот, Лакуна отвечал на его многочисленные вопросы, временами приводя молодого землянина своими ответами в настоящий шок. Потому что многое, о чем старик рассказывал, очень сильно пересекалось с некоторыми фантастическими романами, которые Ник читал в Интернете. Настолько, что он даже решил будто авторы каким-то образом описали существующую реальность. [5] Ну почему бы им не иметь контактов с инопланетянами, если его собственная история доказывает, что те присутствуют на Земле и, кроме того, довольно активны? Однако, как выяснилось чуть позже, действительность заметно отличалась от прочитанного, хотя по некоторым пунктам совпадение было просто поразительным. Например, кроме наносети, пусть и отличающейся во многом от описанной в этих романах, но самим своим наличием демонстрирующей поразительное совпадение с вымышленным миром, здесь также можно было усилить некоторые возможности человеческого тела и мозга специальными имплантами. Когда Лакуна рассказал ему об этом, Ник даже впал в некоторую оторопь. Потому что только ею можно объяснить его недоуменный вопрос насчет того, за каким чертом он тут столь болезненным образом тренирует реакцию, координацию, силу и все такое прочее, если можно установить имплант — и все. Лакуна тогда окинул его насмешливым взглядом, а затем предложил:

— Ну, иди, ставь, — а затем, уже через некоторое время после того, как Николай виновато замолчал, пояснил: — Дело не только в деньгах. Их можно заработать. Хотя даже до того момента, когда ты заработаешь достаточно для того, чтобы установить себе выбранную тобой наносеть и те импланты, которые посчитаешь необходимыми, тоже нужно еще дожить. И у тренированного охотника шанс на это куда как больше, чем у того бестолкового и ни на что не годного типа, каким был ты, когда я тебя встретил. Но даже если бы деньги появились прямо сейчас… Импланты вовсе не выводят человека на некий одинаковый для всех уровень, а улучшают то, что у него есть к тому моменту, как он их получает. Вот смотри, — Лакуна взял сделанный из переплетённых между собой арматурин наконечник охотничьей пики и воткнул его в рукоятку, изготовленную из толстой полой пластиковой трубки. — Ты можешь иметь такую пику. Или такую, — с этими словами он вытащил наконечник пики из трубки-рукояти и воткнул его в короткий обрезок такой же трубки, оставшийся после того, как большая часть трубки пошла на эту самую рукоять. — И с какой пикой ты будешь сильнее?

Коля понимающе кивнул. Черт, а ведь опять все здесь, несмотря на вроде как куда более продвинутые технологии, по большому счету так же, как и на Земле… Один заканчивает универ, имея в «загашнике» один-два, а то и три отлично освоенных иностранных языка, два-три года опыта работы по специальности, пару рекомендаций от солидных работодателей, к которым еще надо было умудриться устроиться, а то и еще какие-нибудь заработанные за пять лет обучения в универе, но помимо него, бонусы, а другой… диплом с «удами», слегка (или даже не слегка) посаженную печень и дважды леченный триппер. И кто кого потом, лет через двадцать, будет ругать, сидя в трениках с бутылкой пива на кухне «хрущобы», доставшейся в наследство от родителей, и разглагольствуя о том, что «Сашка, как в начальники выбился, так совсем знаться не желает, урод. А ведь в одной группе учились!»? Зато второму пять лет было весело…

А на следующий день Коля впервые забрался в движущийся вверх мусорный контейнер вслед за стариком, чтобы выпрыгнуть из него перед первой камерой очистки и первый раз в жизни зависнуть над свалкой на руках на высоте пятисот метров. Короче, именно тогда он впервые прошел тем самым путем, которым теперь Ник ходил каждые два дня…

Менеджер регистрационного центра встретил их волной высокомерия.

— Для трущобников есть регистрационный центр у шестого терминала, — процедил он.

— Мы знаем, — спокойно ответил старик. А Николай… нет, пожалуй, к тому моменту уже Ник. Ну не совсем, конечно. Ником он стал называть себя тогда, когда у него появилась цель. Настоящая, а не просто выжить. Но и Колей он к тому моменту быть уже практически перестал. Так вот, Ник окинул менеджера неприязненным взглядом, от которого тот слегка побледнел и напрягся, а Лакуна мягко взял ученика за руку, предостерегая от необдуманных действий… Впрочем, взгляд Ника принес и положительные плоды. Потому что когда менеджер вновь заговорил, в его голосе было куда больше любезности: